Я просыпался под «позывные Маяка». Будила меня бабушка каждое утро в 6:00 и отправляла на рынок за молоком. Я вставал, умывался, брал пластмассовый белый бидончик и шагал под горячим утренним солнышком, неся в зажатом кулачке 1 рубль 16 копеек. А моя сестра в это время видела сладкие утренние сны. Вот такая была несправедливость, так я думал, чувствуя стриженной макушкой горячие уколы солнечных лучей. Но даже в таком раннем просыпании была своя прелесть. Дворники, что мели улицы с утра, видели меня издалека и были готовы к любым моим проделкам. А их на моем пути попадалось человека три. Они останавливались и, когда я проходил мимо, зорко блюли за мной, пока я не скрывался из виду. А я шел и представлял, что это такие стражники, только вместо копий и доспехов у них метлы и фартуки.
Она такая была большая!
Бочка с молоком всегда поражала меня своими размерами. Но самое удивительное было, так это кран, откуда толстой упругой струей в большущий жбан лилось молоко, взбивая обильную пену. И очередь всегда была такой большой, что пока я добирался до порога молочного магазина, уставал ужасно.
Кроме меня в этой очереди детей никогда не было. И как только я заходил внутрь, продавщица, что разливала молоко по бидонам, всегда кричала: « Валька, смотри опять пришел! Налей-ка ему кружку молока, а то он заснет сейчас»! Почему я должен был заснуть, я не знал, но молоко выпивал с удовольствием.
Сколько же вас!
Я подкармливал маленьких котят на обратном пути, наливая из бидончика в пустые консервные банки молоко. Оттого, что они пили мое молоко, были толстые, игривые и никогда не унывающие. Домой приносил значительно опустошенный бидончик, за что всегда получал от бабушки полотенцем по пятой точке.
− Опять котятам молоко сливал? — возмущалась она. Бабушка была у меня очень полная и успевала шлепнуть меня только один раз. Пока она поворачивалась, чтобы пустить полотенце в ход во второй раз, я успевал убежать на веранду, а оттуда во двор.
Ах, эти старинные купеческие дома, с верандами, высокими крыльцами и тополем во дворе. Она выглядывала в окно и кричала: «Далеко не убегай, каша почти сварилась. На завтрак дважды звать не буду». И на старуху бывает проруха! Мы проспали. Бабушка разбудила меня тогда, когда Маяк уже отпел, и шла «Пионерская зорька». Бабушка наскоро сунула мне в руки деньги и бидончик и выпроводила за дверь. Конечно же, молоко все закончилось и я не получил свою кружку парного молока. А про то, чтобы принести домой полный бидончик и разговору не было.
− Опоздал. Молоко закончилось, а твой ежедневный молочный рацион Валентина выхлебала. – продавщица с сожалением смотрела на меня, − завтра приходи.
− Там же в бочке пару литров осталось, − подала было голос из-за стенки Валентина. – Плесни ему.
− Не могу. Заведующая рынком просила для калмыцкого чая на обед. Сейчас понесу. А ты приходи завтра. Чего опоздал-то?
− Бабушка проспала, не разбудила.
Стало обидно до слез! Расстроился я ужасно. Шел и плакал, потому что не смог налить котятам молока. А они меня ждали! А тут еще подумал о своей сестре, которая спала и не знала о том, что молоко кончилось, что котята остались голодными. Шел и возмущался, что она ни разу не встала и не сходила за молоком для утренней каши. Хотя если честно, я терпеть не мог кашу на молоке. Это ей, видите ли, не нравилась каша на воде. Ну и ходила бы тогда сама! И вот тут у меня созрел план мести! Я зашел в соседний двор и в колонке набрал воды в бидончик. Не видно же, что в нем молоко или нет. Шел и внутренне смеялся над тем, какую кашу будет есть моя сестра Наташка. Пришел, поставил бидончик на стол, а деньги бабушке отдал.
− Деньги откуда? – ничего не поняла бабуля.
− Ты же сама мне их дала. – удивился я ее непонятливости.
− Так ты молоко не купил?
− Нет, мне просто так дали. Остатки же…
− Наташенька, пойди молоко в кастрюлю вылей да на газ поставь.
Смеялись долго! Потом. Но сначала я получил не один раз полотенцем по пятой точке. Но, все по порядку. Сестра встала, прошла на кухню, а дома-то купеческие, кухня – кусок общего коридора перегороженного, без окон. В потемках вылила воду из бидончика в кастрюлю и назад спать. Я тоже прилег на диван, жду, что будет дальше. Дождался! Бабушка, кряхтя, слезла с кровати и прошаркала на кухню. Включила свет…
− Наташка, где молоко-то? Ты чего в кастрюлю воды налила?
− Какую еще воду? – сонно пробормотала моя сестра. – Там молоко было!
− Иди, взгляни, что за молоко.
Дальше, как в немом кино, а еще позже, как в ускоренном кино. Получил, конечно, по пятое число. Потом смеялись до слез. Бабушка гладила меня по голове, а я ел кашу на воде и был безмерно счастлив!
