Рассказ Акушера. «К нам в больницу устроилась молодая медсестра, она только окончила училище и рвалась спасать пациентов, делать уколы и выполнять самую грязную работу. Надо сказать, девушка она была очень симпатичная, с румяными щеками, длинными пшеничными волосами, небесно-голубыми глазами и родинкой около нижней губы.
— Меня Ася зовут,- улыбнулась девушка, пожимая мне руку. — Я новенькая, только после училища. Меня к Вам приставили, велели Вас слушаться.
— Привет,- я улыбнулся ей в ответ. — Добро пожаловать.
Девушка оказалась на удивление старательной, упорной и доброй. Она лечила одним своим присутствием, делала уколы так, что никто даже не чувствовал, уговаривала даже самых упорных пациенток и рожениц, а крошечные дети на ее руках мгновенно переставали плакать и засыпали.
Роженицы с восторгом отзывались о «Той молоденькой медсестричке с косичкой», а она лишь скромно улыбалась и отвечала, что просто делает свою работу.
Но нет. Не все так делают свою работу, не все имеют такие золоте руки и такое горячие сердце. Люди, похожие на Асю, прирожденные медики, они делают абсолютно то же, что и все другие, но выходит них это особенно хорошо. Даже клизма.
Как-то, сидя в ординаторской с коллегами во время перерыва, я рассказывал интересную историю, вспомнившуюся абсолютно случайно.
«Лет двадцать назад привезли к нам роженицу, совсем молодую девчонку, лет пятнадцать ей было.
Мучились с ней почти два дня, родила еле-еле, чудом не умерла от потери крови, а вот с родившейся малышкой дела обстояли гораздо сложнее. Она появилась на свет совсем крошечной, почти невесомой, но закричала сразу, и ручками дергала, и глазами огромным хлопала. Девочка с самого рождения цеплялась за жизнь и была просто настоящей отличницей.
Мать ее сбежала из роддома на следующий день, бросив крошечную девочку одиноко лежать в прозрачном боксе. Девочку выхаживали всем отделением, всем роддомом. Каждый в конце дежурства приходил в «Малышовую» комнату и разговаривал с крошечным комочком.
Девочка все время плакала, а успокаивалась, ко всеобщему удивлению, только тогда, когда я брал ее на руки или сидел около бокса, в котором она лежала.
Это была необычная девочка, не такая, как другие новорожденные или отказники. Как бы лирично это не звучало, но она смотрела на нас будто бы осознанным и понимающим взглядом, внимательно слушала, что мы ей рассказываем, и начинала шевелить ручками, когда медсестры напевали ей детские песенки.
Я тоже иногда напевал, но так, чтобы никто не видел. Она стала какой-то отдушиной и стимулом поскорее закончить дежурство и «выполнить свой долг».
Я брал ее на руки, пел «Кукушку» Цоя, а она засыпала, тихо посапывая и подергивая длинными ресницами. Чудесная девчушка была и у меня, повидавшего за жизнь немало, сжималось сердце.
И у всех сжималось. И не зря. Девочка сильно болела, была на грани, но с невиданной силой цеплялась за эту жизнь и уже через несколько месяцев была абсолютно здорова.
Ее выписали и перевезли в дом малютки, где ей предстояло провести неопределенное количество времени, пока ее не заберут приемные родители, или пока не придет возраст, когда она станет выпускником.
Когда маленькую Настю, так мы ее называли между собой, забирали, плакали все. Все медсестры, доктора, и даже я. Всегда страшно отдавать отказников, потому что абсолютно не представляешь, какая судьба ждет этого малыша.
Настю забрали в дом малютки, а мы частенько вспоминали ее и всем отделением молились, чтобы у этой девочки жизнь сложилась прекрасно, ведь она так карабкалась и так цеплялась за эту жизнь, что определенно заслуживала счастья.
Несколько раз, встречая знакомых, работающих в том приюте, я спрашивал про эту девочку. Ее назвали Настей, она росла слабенькой девочкой, часто болела, но боролась. Она с самого рождения показала, что не сдастся просто так и будет биться до последнего.
Воспитатели эту девочку очень любили, она росла очень умной и доброй девочкой, но родители для нее никак не находились.
Последний раз я слышал о ней лет пятнадцать назад. Тогда она уже читала, писала, вышивала картины и занималась балетом. Мы продолжали молиться за Настю, часто вспоминали ее и гордились ее успехам так же, как успехам собственных детей.
К сожалению, последние годы я абсолютно ничего о ней не слышал, но знал, что ей сейчас должно быть лет двадцать и очень надеялся, что все хорошо»
Когда я закончил рассказ и посмотрел на Асю, у нее в глазах стояли слезы.
— Ась, ну чего ты так растрогалась? У нее наверняка все хорошо, выросла красавицей и умницей.
— Дядь Вов,- девушка улыбнулась сквозь слезы. — А это я…
— Ты…
— Я по паспорту Анастасия, а Асей так, с детства зовут. Мне рассказывали, я хотела Вас найти и поблагодарить… Нашла.
— Как… Как сложилась твоя судьба?
— Меня так и не удочерили… Выпустилась из детдома, поступила в медицинский, работала. В общем, сейчас я снимаю квартиру и всё хорошо.- она улыбнулась.
— Ты огромная молодец,- на моих глазах выступили слёзы. Я гордился этой девчонкой так, как не гордился никем. Она справилась со всеми проблемами, выкарабкалась и теперь работает там, где началась ее жизнь. С теми, кто эту жизнь поддерживал.
Ася работает в роддоме уже несколько лет и никто так не справляется со своей профессией, как она. И я горжусь ею, наблюдаю за тем, как мастерски она выполняет свою работу, и верю, что у этой девочки с небесными глазами, пшеничными волосами и родинкой под нижней губой все будет хорошо».
Автор: Светлана Гарцианова — штатный редактор журнала divno.info
