Когда твой мужчина руководит преступной сетью, твоя жизнь тоже становится под прицел. Я не думала о том, в какой опасности нахожусь, пока эта самая опасность не нависла столь конкретно надо мной.
В тот апрельский день мне пришло сообщение с номера Дмитрия. Он улетел в Новосибирск по делам, и должен был вернуться только через два дня. Его сообщение, как обычно, было кратким:
«14:30, у набережной. Д.Л.».
Разумеется, в назначенное время я была там, соврав маме, что иду к подруге. Она не одобряла мой выбор и предупреждала, что ничего хорошего мне мой мужчина не принесет. Не подкупали ее ни дорогие подарки, ни красивые жесты. Меня это конечно печалило…
Род его деятельности и то, что он старше меня на добрых пятнадцать лет, вызывали стойкое неодобрение у моей матери. Но я сама была слепа. Я летела на встречу, испытывая волнение. Я беременна! Как он отреагирует на новость, которую я ему сообщу? Обрадуется ли? Он ведь говорил однажды, что хочет создать со мной семью.
На встречу со мной пришел не Дмитрий. Молодой человек, не старше лет двадцати, был одет в кожаную куртку и рваные джинсы. Его глаза были скрыты черными очками, а сам он улыбался, сообщив, что его послал сюда Дмитрий, так как у него появились срочные дела. Без задней мысли я села в машину.
Наивная дура! Всю глупость совершенного я поняла, когда к виску оказалось приставлено дуло пистолета.
Разве подобные картины выходят за пределы телевизионного экрана? Сейчас я даже не вспомню, в какой именно момент испытала страх, когда до меня дошло, что все происходящее — не сон, что соверши я хоть одно неверное движение, и меня больше не будет?
Ужас накрыл меня несколько позднее. В периоде между моим появлением в какой-то заброшенной стройке и приходом того мужчины, что и заказал мое похищение.
Я прекрасно его знала. Дмитрий рассказывал о том, что Александров более всего мешает ему.
— Ничего личного, красавица, — его голос был противно-скрипучим, а рука, коснувшаяся моей щеки, неприятно шершавой, грубой. Это прикосновение заставило меня невольно дернуться, а его мой жест — усмехнуться.
— Будет жаль лишать тебя жизни. Дмитрий оказался непозволительно глуп, впустив в свою жизнь любовь. Твоё уничтожение будет ему напоминанием о собственной глупости.
Он ушел, и я осталась в одиночестве. Руки, связанные сзади, затекали от веревок. Губы были солеными от слез. Минута — за вечность. Раздражающе капала где-то вдали труба, и эта капель перебивала мои тихие рыдания. Мой малыш в животе слегка шевельнулся…
Выстрел. Нет, не в меня. Где-то на улице. А затем еще один. И еще. Сознание не выдерживало. Неизвестность пугала. Кто-то зашел в помещение. Торопливые шаги, больше похожие на бег, были все ближе.
Крепкие объятия. Руки почувствовали свободу, а холодная щека — чьи-то горячие губы. Тихой шепот касался ушей, своей тишиной перебивая чье-то рыдание. Как потом оказалось — мое собственное.
— Тише, милая, тише. Все закончилось. Все закончилось, милая. Никто больше не тронет тебя, обещаю. Света, посмотри на меня.
Я подняла испуганный взгляд на возлюбленного. Вскрикнула.
— Ты ранен!
Дмитрий только покачал головой и поднял на руки, унося меня прочь из сырых развалин в теплый салон его автомобиля.
— Ерунда. Просто рассечена бровь. Потом разберусь. Ты сама как? Они тебя не ранили?
Он сел со мной сзади, а его водитель увез нас, как потом оказалось, в больницу. Я была в порядке. Наверное. Меня трясло, а звуки выстрелов до сих пор стояли в ушах. Всю дорогу я прижималась к груди Дмитрия, порой в очередной раз не сдерживая слез. Он не уговаривал меня не плакать. Молча гладил по волосам, беспрерывно шепча, что все позади.
Я не спрашивала, когда он успел вернуться. Ведь то сообщение было обманом, присланным его врагами. У нас будет время поговорить об этом.
Не такой должна была стать наша встреча. Не в таких условиях я должна была сказать ему о том, что у нас будет ребенок.
Но это произошло в больничном кабинете. Он настоял на том, чтобы меня осмотрели. К счастью, мне удалось уговорить врача, его друга, к слову, молчать о моем положении. Хотелось рассказать это самой, но не здесь, а дома, в спокойной обстановке. К счастью, с ребенком все было в порядке, да и я сама отделалась лишь испугом.
Только вот кошмары меня будут преследовать еще очень долго.
Я держала его за руку в момент, когда ему зашивали бровь. Он вновь убеждал меня, что все позади, что в ближайшее время меня точно никто не тронет, и что он уже купил нам дом за границей.
— Знаешь, что я тебе привез? Как ты и просила…
— Дим, я беременна… — вдруг прервала я его поток слов своими тихими словами.
Он молчал. Молчал долго. Медсестра, накладывающая швы, заинтересованно смотрела на нас, позабыв о своей работе.
Черт. Хотела же сказать обо всем дома! И кто меня за язык тянул?
Я вдруг почувствовала, что меня оторвали от кушетки. Дмитрий смеялся, кружа меня на руках и прижимая к себе так крепко, насколько, наверное, могли выдержать мои бедные ребра.
— Я знал, что справедливость есть, и этот день не мог стать идеально ужасным. Светка, милая!
Его губы накрыли мои губы. И даже притворный кашель медицинской работницы не был способен прервать нас в этот момент.
Автор: Светлана Гарцианова — штатный редактор журнала divno.info
