Продолжение. Начало тут: Как я попал в детдом.
Детский дом располагался на отшибе села. Холодный, темный и неуютный — вот так можно охарактеризовать сие жилище, ставшее для меня «родным» на ближайший год. За всеми был не усмотреть. Поэтому мы часто беспризорничали. Ошивались не только в деревне, но и доходили до города. Я быстро обвыкся. Да и меня, шестилетку, никто особо не обижал. А если кто и пытался, то сдружившиеся со мной «старшеки» Толя и Конь за меня заступались. Потом я и сам мог отвесить сдачи.
Десятилетнего Толю эвакуировали на Тамбовщину из Киева. Во время одной из массированных бомбардировок у него погибли мама с сестренками и бабушкой. Рвался на фронт. По возрасту не пустили, конечно. После этого курить стал. «Пыхал» все подряд. Когда папиросу сыщет или стрельнет — хорошо. Бывало, что и самокрутки из сухой травы делал. Как-то раз чайную заварку утащил на базаре. Скуривать и ее пробовал. Но другие пацаны увидели. Поддали за то, что такую драгоценность не по назначению использует и отобрали. Но в битвах «один на один» Толик был непобедим. А вот девятилетний Конь вообще не дрался ни с кем. Словами умел споры решать. Не мудрено. Парнем он был высоким и плотным. Прозвали из-за этого его так. Вообще, именовался он Натаном. Из-под Смоленска он был. Фашисты узнали, что в деревне евреев много. Так всех и перестреляли. Мать и отец Натана тоже под пули пошли. Сестренка еще в 1940-м от менингита умерла. Так что судьба у нас у вех были похожи. Курили, мерзли, ели что попало, воровали на базаре, дрались. Вот такая была у нас жизнь.
Не скатиться вниз мне помогла мамина сестра — тетя Яна, приехавшая после распределения из Минска в Свердловск. Это и спасло ее от страшных годин войны. Работала на заводе без сна и отдыха. Адрес ее я еще знал до войны. Поэтому написать тетке помогло наше детдомовское начальство. Сжалилось. После пары писем ее отпустили и она забрала меня к себе в семью осенью 1942-го.
Продолжение тут: После казенного дома
Автор: Светлана Гарцианова — штатный редактор журнала divno.info
