Федя шел по щербатому, выложенному еще при Советском союзе полу. Одна его ножка так и норовила зацепиться мыском за другую. Но спасала от этого привычная «утиная» походка. Каждая трещинка краски, росчерк гвоздя на подоконнике были знакомы ему с первых дней, когда начинает работать человеческая память. Большеголовый подкидыш с короткими ручками и ножками был улыбчивым и к каждой нянечке прижимался всем свои крохотным тельцем. Когда заведующая дала команду придумать ребенку имя, бездетная санитарка назвала его в честь своего отца. Обещала тому перед смертью, что родит сына и даст имя деда. Но не вышло. В маленьком захолустье какие женихи? Пьянь одна. В общей комнате было шумно. Вечер воскресенья. Правительство разрешило «патронат». Теперь самых красивых детей разбирали на выходные. Потом всю неделю малыши гудели улеем:
«А моя мама мне сказала…»
«У нас дома две собаки живут»
«Мы с папой Лешей на рыбалку ходили» и так далее.
Федя, получивший в детском сообществе прозвище «Карлсон» неуклюже забрался на кровать.
«А мне мамин брат говорит, — вещал шестилетний сероглазый парнишка, — детей в Америки продают.
А там их на органы пускают, бьют и всякое с ними делают».
«Даа, — протянула рыжая девочка, — лишь бы в Америки не продали… Но папа сказал, нас продавать не станут.
Туда только непер-спек-тивных берут,» — малышка дважды споткнулась на незнакомом слове. Еле выговорила. «Хороших всех здесь разбирают. А уродов — в Америку». Тут все замолчали и повернулись к Карлсону.
Малыш покраснел и вжал в плечи голову на, и без того короткой, шейке…
Он как раз и был тот «урод», мальчик с непропорциональным карликовым тельцем… и очень доброй душой.
Автор: Светлана Гарцианова — штатный редактор журнала divno.info