Вспомнилось на досуге… Мы идем по осенней улице. Шуршат листья под ногами: еще цветные, ломкие, разлетающиеся от шагов, будто боящиеся, что наши ботинки их раздавят. Я держу ее за руку и чувствую тепло маленькой ладошки. А она трещит без умолку: про эти листья, про трамвай, про облака, которые похожи на каких-то динозавриков. Моя ж ты хорошая…
Конечно, улыбаюсь и что-то отвечаю — такое же странное и веселое, — а сама нервничаю. Нет, я знаю, что она у нас умненькая (иногда даже слишком), активная, не теряется и все такое, но мало ли… А еще на меня странно влияет погода. Вот конец февраля. А вокруг как будто сентябрь. Шутки с нами шутит. Голова ватная, останавливаемся ненадолго и я копаюсь в сумочке, ищу таблетки. Беру одну, глотаю, не глядя, не запивая.
— Мама! Ты же меня учишь, а сама… Грязными руками!
— Больше не буду, — отшучиваюсь.
И вот дошли наконец: здание школы с крыльцом и решеткой у входа. Толкаем вместе решетку, и Аришка залетает внутрь, шустрая какая. Внутри шумно, все как сговорились и пришли пораньше. Мамы, папы, дети, конечно же. Помогаю ей переобуться, вешаю пакетик с ботинками в шкафчик и обнимаю.
— Не переживай, это просто сочинение, ты все знаешь.
— Так первое же!
— И сколько их у тебя еще будет!
— Не знаю, если плохо будет, то последнее…
— Во-первых, если плохо, то будешь переписывать, а это уже минимум два!
Она смеется, забавно морща нос, и меня немного отпускает: главное, спокойствие и только спокойствие. Маленький перфекционист из 3 «А» класса. Еще раз обнимаю и оборачиваюсь, выходя из раздевалки: она уже с кем-то болтает, и я окончательно успокаиваюсь. Вспоминаю, как в садике она увлекалась развивающими играми edu zarium головоломками, разными математическими задачками, составляла аркады и играла в слова. Уже тогда в дочке проскальзывали явные нотки перфекционизма.
В три часа я отпрашиваюсь с работы и снова бегу к школьной решетке. Опоздала-таки: почти все уже вышли. Ее не видно. Вбегаю и нетерпеливо осматриваюсь. Наконец нахожу в их обычном классе, на подоконнике, она задумчиво смотрит в окно и болтает ногой.
— Ариша, ну ты чего?!
— Маааам, я неудачница, — я не пойму, она плачет или смеется.
— Да что там?
— Мам, четыре.
— Ну и не конец света, ты все равно умница. — На самом деле я тоже расстроилась, ох, семейный перфекционизм, но виду не подаю. — Покажешь хоть?
Она протягивает мне тоненькую тетрадку с мышатами (помню даже, как ее вместе покупали) и говорит:
— Ты только не смейся.
Там всего-то пара запятых, а потом так аккуратно и разборчиво выведено: «Лес был густой. В нем росли пальмы и кеды». И я не смеюсь. Я же обещала. А вы разве никогда не видели леса из пальм и кедров? Простите, кедов. А я вот видела! И даже горжусь этим ☺
