Несмотря на то, что мне почти тридцать лет, беременность я проходила без проблем, можно сказать даже не заметила, как пролетели мои 40 с лишним недель.
На участке мне сказали, что должна я родить через неделю (максимум), но не через неделю и даже две, ничего схожего с началом моих родов я не наблюдала. Вечером твёрдо решила, что с утра пойду сдаваться сама. Но утром мой организм сам все понял и решил рожать.
Время 9 утра, схватки начались не так, как все описывают, странно как то. Сразу очень больно, да так что я не могла терпеть эту боль. Не спорю, сначала боль была менее интенсивной, но ведь была.
Я мужественно их терпела (пять секунд с интервалом в пять минут) до 11 часов. Но сил больше не было, я позвонила мужу. Он приехал с работы, и мы рванули в роддом.
Там меня неохотно осмотрела заспанная женщина врач. Она ничего у меня не спросила, просто осмотрела, и, сказав, что до вечера я точно не рожу и ушла в коридор, который вёл в само здание роддома из приёмного отделения.
Мы с мужем немного озадачились. То есть эти схватки мне ещё терпеть до вечера. А боль была сильная, я вам скажу. Медсестра в приёмной задала мне несколько вопросов, измерила давление температуру, и, вручив мне карту, послала домой.
Сказать, что было со мной до 18 часов вечера, сложно, я ползала по квартире с дикими воплями, плакала, кричала, прикрыв рот плюшевым медведем.
Муж в это время поехал уладить дела по работе, так как врач нам сказала, что до вечера я точно не рожу.
Для меня — первородящей, мало что говорила фраза «раскрытия нет вообще, даже палец не проходит».
Вечером муж меня застал дома заплаканной и без сил, я лежала, потом на момент схватки подпрыгивала с кровати, орала как резаная, потом снова лежала.
Мне даже казалось, что в эти моменты я отключаюсь. Мы опять поехали в роддом. Решив, что на «скорой» будет долго, мы поехали на такси. Приехав, так сказать, своим ходом, нам сказали в приёмной занять очередь вместе с теми, кто пришёл оформляться на плановое кесарево сечение.
Мы же не по «скорой», значит нам не срочно. Мы ждали, я плакала. Все сопровождающие мужчины, медленно начали уходить на улицу, под предлогом «покурить», потом меня все-таки вызвали, НО сказали переодеться в коридоре в халат и тапочки. Зимой! В тамбуре приёмного покоя.
Муж остался ждать меня на первом этаже. А меня отправили в отделение патологии беременных. Так как раскрытия так и не было. Никто ничего делать не хотел. Сказали ждать. Я подняла на уши все отделение, я кричала и плакала, умоляла сделать что-нибудь обезболивающее, но мне предложили уйти в комнату отдыха в конце коридора.
В два часа ночи ко мне, наконец, то зашли. Акушерка сказала, чтобы я шла за ней. Мы зашли в очень светлый кабинет. Сказала мне лечь на кресло.
И с удивлением обнаружила, что раскрытия до сих пор нет. Она сказала, мне потерпеть, так как решила сделать раскрытие собственноручно. И мне стало ещё больнее, я бы даже сказала, что те боли, что я испытывала целый день, были цветочками. Потом мне сообщили, что с раскрытием в три пальца, уже принимают в род блок.
Ночь, я уставшая, совершенно без сил, опухшая от слёз, в халате и тапочках и с двумя пакетами в руках, шагаю по ночным коридорам роддома, нужно было пройти из первого корпуса в третий, без лифтов и кушеток. Пешком. Со своими пакетами. Я пришла и наконец, то увидела своего любимого мужа, который должен был быть моим партнёром на родах.
На душе стало легче, но боль во всем теле продолжалась. До 7 утра, акушерки и врач приходили и проверяли раскрытие, но было всего «три пальца». Мне поставили капельницу. Потом схватки стали ещё интенсивнее, и больнее. В 9 утра ко мне в палату пришло семь человек.
Все осматривали, что-то переговаривались, но я уже помню смутно. Потом я услышала, что-то об экстренном кесаревом сечении. Мужа моего попросили уйти. Дальше помню урывками. Так как от боли практически теряла сознание. Мне дали подписать кучу бумаг. Оказывается, у меня был узкий таз (а раньше не могли определить?).
Потом, мне надевали компрессионные чулки и что-то говорили. Через пять минут мы оказались в операционной, мне сказали не двигаться, и через секунду моё тело перестало чувствовать боль, — впервые за сутки. Я плакала от того что мне не больно, потом мне показали мальчика, чуть синеватого, который даже не кричал, а просто кряхтел (видимо тоже намучился).
Потом я плакала от счастья. Меня везли из операционной, на часах было 10,25, это время для меня стало волшебным. Рядом со мной на каталке лежал, розовощёкий четырёхкилограммовый мальчик. Сын. Вот так болезненно прошли мои роды…
Автор: Светлана Гарцианова — штатный редактор журнала divno.info
